Его часто можно было видеть у Дамасских ворот.
Когда шли дожди, он не приходил туда. Нет, он не был неженкой – бездомная жизнь многому научила и закалила по-своему. Он боялся совсем другого – вода могла смыть его Святость…
Да-да, так он объяснял прохожим своё отсутствие в холодные дождливые декабрьские дни.
– Простите, я вчера не приходил, и позавчера. И…
Прохожие смотрели на него с любопытством и недоумением: с чего бы это вдруг бомжу надо было извиняться перед ними?
– Нет, я не болел, просто, понимаете: вода, эта вода уже не та. Да, конечно, не тот уже дождь …
Всё-таки ему порой удавалось остановить и разговорить гостей Вечного города. И они начинали с ним беседовать, кто с жалостью к бездомному, кто с иронией, а кто-то и с интересом:
– А ты знавал другие дожди?
– Да, конечно – отвечал он с нескрываемым удовольствием и с загадочной улыбкой на давно не мытом измождённом лице.
– Когда это было, в прошлом году?
– Да нет, что вы! Это было очень-очень давно…
Возле беседующих потихоньку собиралась толпа любопытных. Бывало даже, что русскоговорящие туристы записывали разглагольствования этого колоритного человека на плёнку. Некоторые просили разрешения сфотографироваться.
Бомж сиял. Он говорил и говорил. Ему подавали деньги. Смущался, но брал и клал в видавшую виды котомку.
– Я, знаете ли, не всегда таким был…
– А кто ты по профессии?
Естественно, ожидалось, что бомж поведает о своей бывшей сытной обеспеченной жизни, высоком общественном положении … – кто его нынче проверит?
Нет, ничего подобного он не вещал. В эти моменты он как-то приосанивался, поправлял одежду, которую и одеждой давно нельзя было назвать. Доставал из котомки венок из пластмассовых лавровых листьев. Медленно опускал его на немытые и нечёсаные волосы и произносил с оттенком лёгкого снисхождения:
– Какая у меня была профессия? А она не была, она и есть сейчас. Я работаю Святым…
Счастливая улыбка озаряла его лицо. Он, буквально, молодел на глазах.
– Да, мы понимаем, – говорили некоторые «зрители».
– И Бога ты видел? – спрашивали с иронией другие.
– Безусловно, я видел Его. И я служил ещё при Храме. Вот именно через эти ворота я заходил…
И тут «Святой» красивым, можно даже сказать, изысканным русским языком рассказывал про второй иерусалимский Храм, про то, какое в нём было великолепное убранство, про коэнов и левитов, про жертвоприношения…
Туристы слушали «Святого» с интересом… несколько минут. Потом переглядывались друг с другом и шли дальше. Кто заходил в Ворота Старого города, а кто шёл по своим делам…
А бомж говорил, говорил, и его глаза светились неземным огнём. Он снова шёл в Храм. Недаром говорится, что «все дороги ведут в Храм»…
Фрида Шутман.