Я лечу из маленького городка Вангануи в Окленд. Вообще-то 40 тыс. населения – это не такой уж маленький город для Новой Зеландии. Он входит в десятку «крупнейших городов страны», так говорит путеводитель. Но все-таки по сравнению с полуторамиллионным Оклендом – он очень скромный.
Самолетик маленький, на 30 пассажиров. Благодаря этим самолетикам я приобрела такую противную вещь, как аэрофобия. Я на таких крошечных в жизни не летала, мне они кажутся песчинкой в космосе, которую несет по небу от любого ветерка. Но в Новой Зеландии ураганный ветер зимой – это через день. Вот даже сейчас, я пишу, а за окном гроза и молнии. В общем, отсутствие турбулентности в полете – это большая редкость на этих стареньких самолетиках.
Как правило, в них один пилот, кабина открыта настежь, и ты видишь, как летчик в неоновой куртке сидит за пультом с тысячей кнопочек.
Летчики больших самолетов местных и международных авиалиний – это, обычно, красивые мужчины, как на подбор, стройные, с прямой осанкой, с благородными лицами и идеально сидящей на них форме, они всегда идут маленькой группкой, в руках чемоданчики.
А пилоты моего самолетика – это веселые, разбитные дядьки, в этих куртках смотрителей аэродромов, они делают по нескольку рейсов в день туда-обратно и, в большинстве своем, мягко сажают самолет.
Еще в этом самолетике обязательно есть стюардесса. Она сама убирает маленький трапик и закрывает дверь. А я всегда беспокоюсь, а она точно хорошо закрыла?
За те 55 минут, пока мы летим, над заснеженными горами и ярко-зелеными лугами, она предлагает нам кофе, чай, воду и шоколадное печенье двух видов. А в конце, понятное дело, мятные конфетки.
Меня стюардессы и некоторые летчики прекрасно знают, я часто летаю. Порой могут спросить: “Так давно тебя не видели, ты где была?”
В Новой Зеландии нет возрастного ограничения в такой профессии как стюардесса. То есть, если я захочу стать стюардессой в свои под «шисят», мне никто не откажет. Иди, заканчивай курсы, плати за них $5.000 (я узнавала) и работай во славу новозеландской авиации.
Я все порываюсь на эти курсы пойти, так как это была моя мечта детства, во-первых, а во-вторых, в Air New Zealand обалденно красивая форма. Очень женственная, с шапочками на французский манер. Но пока меня останавливают скептические слова моей внучки: «Baba, it’s not a good idea!» И смотрит на меня так подозрительно.
В общем, я пока думаю. К внешнему виду бортпроводниц воздушные службы Новой Зеландии тоже не предъявляют никаких требований. То есть понятно, что стюардесса почти пенсионного возраста и никакой не модельной внешности – это нормой считается.
Что самое удивительное, но именно в этих крошечных самолетиках девушки сплошь молодые и хорошенькие. С длинными густо накрашенными ресничками, стройные, с гладкой прической и с красивым пучком сзади на затылке. На международных линиях таких не увидишь!
И в этот раз стюардесса была очень милой – высокой брюнеткой и, прям честно! – с ослепительно-белоснежной улыбкой. Она явно истинная новозеландка, это выдавали жестикуляция и мимика. Потом из разговоров с пассажирами я поняла, что она тоже из какого-то маленького городка.
Ее каждое движение, улыбка и интонация голоса – это желание сделать вашу жизнь в самолетике очень удобной.
Она тепло поздоровалась с каждым, проверила, положили ли мы сумки на пол, а потом подошла к сиденьям передо мной.
Два из них занимали мужчины, что называется «good looking». Правда, гуд! Одежда, прически, ухоженный вид выдавали в них людей, которые не живут в маленьких городишках, а если и живут, то статус их высок. Ну, например, они врачи или бизнесмены, у которых все хорошо с бизнесом. Их жены сидели вместе на других местах в хвосте самолета.
Напротив них, через проход, сидел дядька в резиновых заляпанных грязью сапогах, в бесформенной шляпе и неопределенного цвета куртке. «Фермер» – прозвала я его. Надо заметить, фермеры в тех краях – это люди небедные. Разные, может быть, и ферма может быть небольшой, но все равно небедные. Неудивительно, поскольку на них вся Новая Зеландия держится. Есть и очень богатые, но те по-другому выглядят. Но вот такие, как этот, могут полететь в таких сапогах вполне, у них это нормальная одежда.
Стюардесса сверкнула улыбкой и обратилась к ним: «Можно вас попросить, джентльмены?». Бизнесмены и фермер застыли вопросительно. А она, девушка высокая, чтобы не возвышаться назидательно над ними, села на колени в проходе между их сиденьями и продолжила. Причем, без всякого кокетства села, просто, как перед детьми неразумными, чтоб объяснить им что-то.
Лица бизнесменов порозовели так, что стали видны яркие веснушки, которых раньше, клянусь, не было! А уши у фермера вспыхнули, как фонари. Мужчины на нее смотрели совершенно восторженными глазами, как Шурик на Нину из «Кавказской пленницы». Они все вдруг, независимо от статуса и бэкграунда, стали пятиклассниками, с которыми вдруг ни с того, ни с сего заговорила самая красивая девочка класса. Еще, надо сказать, что новозеландские мужчины, в основном, довольно стеснительные, их смутить ничего не стоит.
«Вы видите вот эти двери аварийного выхода?» – все трое так энергично синхронно кивнули, что я испугалась за их шеи. Ну, точно Шурик из «Пленницы». «Могу я вас попросить повернуть эту ручку, если понадобится, и открыть двери в случае аварии?» – те снова дружно с большой амплитудой кивнули. Но я была уверена, что они вообще не поняли, за что им нужно дернуть. Я забеспокоилась. Это был самый бесполезный инструктаж, который я слышала в своей жизни. Мужчины после него были явно useless.
Но девушка этого не заметила. Она легко встала, ослепив всех улыбкой, разгладила юбку. Самолетик помчался по полосе. В окне промелькнул маленький аэропорт.
Мы оторвались, показался океан, в этой части полета я отодвигаюсь от окна. И придвигаюсь снова, когда самолет уже сделал крен, и внизу поплыла река Вангануи, затем городок, потом бесконечные луга, остроконечные снежные горы.
Вышла из-за шторки стюардесса с кофейником в руках.
Это был редкий полет без малейшей турбулентности.
Татьяна Аксенова-Хошева