От редакции. В этом рассказе два автора. Об одном, Евгении Константинове, мы писали в №112 , перед его первой публикацией в нашей газете. Сегодня его соавтор, Алексей Штерн, сообщает о себе. Родился в Москве в 1968 году, по образованию инженер-системотехник. Главное увлечение – рыбалка. Помимо рассказа «Манюня VII», в соавторстве с Евгением Константиновым опубликовано два романа-фэнтези: «Факультет рыболовной магии! и «Как я играю!».
МАНЮНЯ VII
Володя всегда был неравнодушен к разным рептилиям. Обожал наблюдать за поведением крокодилов, ящериц, змей, черепах… Что-то его трогало за самые тонкие нити души: броня черепашьих панцирей, тусклый блеск змеиной чешуи, стремительность, с которой крокодил способен атаковать свою жертвую. Ему очень хотелось завести какое-нибудь из этих пресмыкающихся, но сложилось только с черепахами.
В школе, в классе, наверное, пятом, ему подарили маленькую сухопутную черепашку, которую он назвал Манюней. Рептилия была размером с ладонь, охотно поедала огурцы, подорожник и другую зелень. Но когда Володя во время школьных каникул привез Манюню на дачу и в первый же день выпустил в сад погулять, она потерялась. Или просто сбежала от хозяина.
На следующий год ближе к лету у него появилась вторая Манюня, которая тоже благополучно убежала. Так и пошло: он покупал в зоомагазине черепах, привозил их летом на дачу, и там они в скором времени пропадали. Дольше всех продержалась Манюня шестая. Она даже, можно сказать, дождалась прихода Володи из армии – в отличие от любимой девушки!
Все два года отсутствия хозяина Манюня обитала в квартире его отца, который частенько пропадал в командировках. После возвращения из армии Володе надо было бы сразу забрать черепаху к себе домой, но он все тянул. В итоге, как-то раз приехав навестить родителя, он обнаружил Манюню под батареей отопления абсолютно бездыханной. Другими словами, подохла потенциальная долгожительница – то ли от голода, то ли еще из-за чего…
Очередную черепаху Володя позволил себе завести только после женитьбы. И лишь потом оказалось, что завел он ее себе на беду. Дело было в том, что маленькая черепашка раздражала жену Катю. Мало того, что рептилия частенько гадила в разных местах, порой слишком громко стучала по паркету своими когтями, так еще корми ее свежими овощами… Катя хотела завести кошку, которая и симпатичная, и ласкается, и мурлычет, а черепаха – что? Одно недоразумение: «Кому только нужны эти мерзкие пресмыкающиеся!»
Но отказаться от Манюни хозяин не желал и не мог. Ну, куда ее девать-то? Друзьям не подсунешь; в зоопарк не отдать – не нужна в зоопарке еще одна черепаха; на улицу выбрасывать – совесть не позволяет…
Однажды теплым летним вечером Володя кормил Манюню листьями подорожника, и взгляд его упал на шоколадку, которую молодая супруга оставила на столе. Решил он, интереса ради, угостить Манюню шоколадкой. И ведь не отказалась черепаха, схватила предложенный кусочек сладкого и сжевала с жадностью. Когда же Володя поднес к ее пасти еще один кусочек шоколадки, Манюня так азартно его схватила, что пасть сомкнулась и на указательном пальце хозяина.
Володя вскрикнул от боли, затряс рукой, на пальце которой повисла Манюня. Она тут же разжала челюсти и упала на пол верхней частью панциря. Заболтала лапами и головой, пытаясь перевернуться. Володя в сердцах щелкнул ее по голове, но все же перевернул, чтобы не мучилась, и побежал в ванную – смывать с пальца кровь и обрабатывать рану йодом…
Ранка воспалилась и постоянно напоминала о себе, когда Володя садился за клавиатуру компьютера, но это было полбеды – он приспособился стучать по клавишам без участия правого указательного пальца. Главная проблема возникла, когда он с женой улегся в постель, и Катя захотела ласки. Володя считал себя мастером – пальцами он творил подлинные чудеса и был настоящим кудесником ласк. Жена же всегда воздавала должное его предварительным ласкам и, бывало, финишировала по нескольку раз перед началом главного действия.
Теперь же раненого бойца приходилось беречь, и Кате это крайне не нравилось. Она недовольно сопела, изворачивалась и ворчала. Затем Володе показалось, что дело пошло, но тут, как назло, черепаха громко зацокала своими когтями по полу! Катя молча отпихнула руку мужа и повернулась к нему спиной, словно положила между ними невидимую саблю – мол, надоело, хватит, границу не пересекать!
А Манюня все цокала и цокала в сумраке квартиры по паркету…
Володя раздраженно поднялся с кровати, схватил черепаху, перенес ее в ванную комнату и, перевернув, положил в ванну – пусть помучается. Сам же заглянул на кухне в холодильник, достал початую бутылку водки, сделал три больших глотка прямо из горлышка, бросил в рот две маслины из открытой банки, после чего натянул мешковатые джинсы и футболку и вышел на лестничную площадку, а с нее – на общий балкон – перекурить с горя. Уединиться не получилось – на балконе покуривала соседка по этажу Валентина.
Он иногда на нее заглядывался. В отличие от Кати, жгучей субтильной брюнетки, Валентина была ярко-рыжей, с крепким телом, грудь ее, казалось, вот-вот разорвет тесный бюстгальтер.
Поздоровались. Володя отпустил какую-то шутку, Валентина с готовностью захихикала, грудь заколыхалась в такт, и он, затушив сигарету о подоконник, не мудрствуя лукаво, прихватил соседку одной рукой за тугой зад, привлек к себе, другой рукой стиснул грудь и впился губами в губы. Валентина не то чтобы просто поддалась, на поцелуй она ответила жарко, и сама провела рукой у Володи в паху, сжала там… Все произошло прямо на общем балконе – очень страстно и быстро. И никто не успел помешать действу. И ему, и ей очень даже понравилось, хотя у него дома в постели валялась неудовлетворенная жена, а в соседней квартире у Валентины, наверное, муж смотрел по телевизору футбол …
Вернувшись домой, Володя первым делом юркнул в ванную комнату – руки терпко пахли, и не мешало было смыть этот вопиющий о блуде запах. Но воду включить не успел – взгляд его уткнулся в пустой черепаший панцирь, лежащий в ванне. Только панцирь – без лап, головы и всего остального. Не веря своим глазам, Володя поднял его, ошарашенно сел на пол, заглянул внутрь и почувствовал, что его пальцы затягиваются в этот самый панцирь. И вслед за пальцами затягивается и он сам!
Смотреть снизу вверх буквально от самого пола было очень непривычно – все предметы казались поистине гигантскими, еще непривычней оказалось, вытягивая голову, коцать четырьмя лапами по полу и толкать панцирем дверь, чтобы выбраться из ванной комнаты…
Из спальни раздавались разнообразные звуки. До пола, на уровне которого была голова черепахи, эти звуки доносились некой какофонией: поскрипывание кровати, охи, вздохи, сопение. Черепашья голова высунулась из панциря насколько это было возможно, и Володя увидел не только кровать с разметанным постельным бельем, но и свою жену, и себя самого, доставляющего жене наслаждение не ласками пальчиков, а самым что ни есть обыденным способом, пристроившись к стоящей на коленях супруге сзади.
Как же она стонала от удовольствия! А Володя – настоящий Володя в панцире черепахи, взбесившись, начал кружиться, цокая по полу как можно громче, выбивая по паркету своеобразную чечетку, да еще и стукая по нему нижней стороной панциря.
И, кажется, это возымело действие. Стоны и другие звуки на мгновение прервались, и Володю, застрявшего в панцире черепахи, оглушил крик жены: «Да уйми ты уже свою Манюню проклятую!»
Евгений Константинов, Москва
Алексей Штерн, Москва