До моей остановки ещё далеко, пока есть время – погляжусь!
Ну, что можно сказать? Красива! Да, безусловно, красива! Никто не возражает? Нет? Я тоже присоединяюсь к общему мнению. То, что красива, вообще говоря, девочки, это уже и не новость – это ведь известно, из детства тянется и через школу… Я к этому привыкла. И это мне не наскучило!
Тонкие черты лица. Очень правильные. Очень милые. Нетривиальные. Даже, пожалуй, из ряда вон; в них даже есть что – то космическое! Что скажите?
Ушки немножко торчат. Но это ведь не вопрос, это ведь не проблема. Так вопросик. И очень легко его снять. Вот так вот слегка подправим локоны. И всё! И никаких вопросов! А всё потому, что у меня волосы, чудные локоны, кудри… По крайней мере, не патлы, не космы и не лохмы… Прекрасные расчесанные волосы. В меру пышные, абсолютно чистые, волос к волосу! Прелесть! А аромат – чудо! По-моему, такие духи навсегда можно запомнить!
Побольше бы в глазах романтики, таинственности… Чуть-чуть бы добавить…Капельку…
Перед Вами, господа, сидит в вагоне метро чудесная брюнетка. Вам очень повезло. И Вы можете смотреть и видеть – Вам никто не помешает, народу в вагоне не много, потому что уже часы пик прошли, и наступило одиннадцать утра. Спешите, спешите! Ведь сойду и всё – адье!
Свет мой, зеркальце, скажи, а кого ещё можно назвать красивой? Без ёрничания если. Без выкрутасов. По-настоящему, красивой?
Софи Лорен, да – блеск! Стоит посмотреть её фильмы или фото пятидесятых – шестидесятых годов. Сердце ёкает, даже у меня. Фигура, лицо, волосы – восторг. Кумир Италии и не только!
Вот хорошо у Блока описана незнакомка. Сказано пунктиром: «…Девичий стан, шелками схваченный, в туманном движется окне…». По-моему, это о Софи. Очень подходит! Не помню название фильма…
Ну, конечно, Салма Хайек! О чём Вы говорите? Современная мексиканская актриса, певица, режиссер… Мой нынешний идеал и кумир! Правда, ей уж скоро пятьдесят! Но, всё равно – в ней есть загадка! Посмотрите на эти глаза с бархатистыми ресницами. Глаза, которые горят! Глаза с влажным блеском! В ней и шарм, и изюм: она необыкновенно жива и подвижна! Каменного лица у неё не бывает! Она не застывает чопорной красавицей. Фигура – всё хорошо: бюст, талия, бёдра, нога!
Что тут скажешь, господа? Если имя её Вам ничего не говорит, вспомните её частого партнёра – Антонио Бандераса. Мужчина! У него и в фамилии даже звучит Эрос. Но, это так, между прочим. Пока, это без нас, пожалуйста! Нам не надо! Пока, по крайней мере! Мы ещё очень молоды!
Да, мало таких идеальных фигур и лиц; Софи, Салма, я … Это, если смотреть очень строго! Ну, есть ещё…
Кого ещё отметим? Ведь много кого, господа, мы с Вами ещё можем отметить.
Например, «Незнакомку» Ивана Крамского. Она на лошади. Нет, не путайте, не «Всадница» Карла Брюллова, а та, что в открытой карете! Едет мимо Вас. Там всё – и чистота, и скромность, и загадка, и изюм, и тип наш же – брюнетка. Красивая брюнетка! Она несколько надменна, она никого не замечает, она смотрит с прищуром. Смотрит гордо. Смотрит вдаль…
Мою же планиду, милые мои, я вижу, что надо быть более земной. Не более доступной, а более земной. Не отворачиваться от людей! Сейчас ведь время другое! Говорить «здрасте», «до свидания», «спасибо»… Это не сложно. Это культура. А, значит, и нужно.
Что ещё, друзья? Кого вспомним? Конечно, современную начинающую актрису отметим. Это Вика Соловьева.
Играет в «Солнечном ударе» Михалкова. Фильм по мотивам рассказов Бунина.
Никитон последнее время мне не нравится. Звона много, но чего – то нет. «Солнечный удар». Вопросы заданы, задаются, но ответы даются скупо, вскользь, мимолётно, в двух словах, ни о чём… Без весомых объяснений в теле фильма. Может так и надо, но я ожидала большего. Ранние фильмы его замечательны; там, где он передавал атмосферу, обстановку… Чувствовалось и время, общество, люди…«Раба любви», Обломов, механическое пианино… Там Никитон передавал всё – вплоть до запаха, до аромата. Тепло и холод мог передать. Для меня он – пример режиссёра. Хотя в последних фильмах этого умения его нет или не используется.
Так, мы хотели говорить, коллеги, о Соловьёвой Виктории. Красива, современна. Какое широкое лицо у неё! Наверное, очень здорова? Вуаль – вот что мне у неё понравилось! В вуали есть и какая-то восточная сказка и таинственность! Надо, при случае, купить. Нужная вещь, полезная. Много добавляет шарма.
Надо у отца перестать брать деньги! У мамы ведь проще!
В принципе я всем обеспечена. Я не на последнем курсе, а на предпоследнем, и у меня уже всё – квартира, одежда, как не трудно убедиться, нормальная жизнь. Нянечка затоваривает родительский холодильник, заодно и мой. Папа собирается подарить мне авто, когда я буду на последнем курсе. Не могу отказаться! Безусловно, выигрышно: молодой адвокат на авто; значит, он – успешный адвокат. А дальше – надо идти самой. Только самой! Независимо! Больше денег у папы не брать! Сколько можно? Зарабатывать надо самой, начиная со следующего курса! Учиться и работать! Это необходимо!
О чём – то интересном мы рассуждали, господа? А, о Михалкове. Много у него родни сидит в кинематографе. Дети, племяш Егор, потом по линии Вертинских, брат его… Как его, ещё художница была… Кончаловская. Андрей Кончаловский – вот. Он уже старик запредельный. О нём и речи вести не будем. Но о нём надо знать – вдруг в компании речь зайдёт, мне же нельзя сидеть молча… Подумают – блондинка полная; несмотря на мои тёмные волосы. Надо быть в курсе всего! Фильм его о белых ночах почтальона какого-то смотрела. Странно. Без сюжета фильм. Совсем без сюжета. Показана монотонность жизни. Просторная комната сельского дома, светлая ночь, серый кот, светлое утро, тапочки (вид сверху), моторка, почта. Снова просторная комната сельского дома, светлая ночь, серый кот, светлое утро, тапочки (вид сверху), моторка, почта. Женщина, соседка почтальона. Потом кража мотора. Сельская обыденность. Довольно однообразно всё. Задумываешься, как же люди живут в других городах и деревнях? Для меня это всегда было загадкой! А ничего! Некоторые даже довольны. Даже спрашивают:
– Как вы можете в такой толчее, среди толп народа? Всё бегом, всё, как бы не опоздать?
А я удивляюсь, как же они там могут? Без музеев, без театров, без жизненного тонуса, без насыщенности, без удобных удобств, без всего, к чему тут привыкли, наконец? Понятно, интернет появился… А раньше? Работа… Только работа…
Так, голубушка. О чём бы нам ещё? Давайте – ка, милая сударыня, об однокурсниках. Кто они, что они, как с ними вести себя? Наша линия поведения, так сказать.
Послушайте, ну, кто там?
Там Вадик. Красив? Да, за ним все девчонки бегают. А что нам от этого? В принципе мы с Вами не бегаем. Мы не из тех, кто бегает. За нами? Да! А мы – нет. Итак, Вадик. Пустышка? Да, полная. Ни стержня, ни хребта у него нет. Значит, только внешне и то – полуулыбка.
Юрий? Красив и стержень есть. Учится прекрасно. Даже лучше меня, это признаём. Что для него главное? Пошуметь в компании, поострить, погитарить, попить пиво… Розыгрыши… Скорее всего, не наш вариант. А Вы не ошибаетесь, мадам? Не наотмашь ли отбрасываете всех? Ну, можно ещё приглядеться, но много сомнений…
Кто ещё? А больше, пожалуй, и всё. Доморощенные гусары и гусарики. Несколько обычных людей, совсем обычных. Без заметных плюсов.
На курсе и вообще в институте я для студентов приветливая и привлекательная. Такая у нас установка. Этого курсора и придерживаемся. Ведь у нас основная цель – впитывать знания в режиме губки. Тогда, в результате, мы будем специалистом. Что и требуется доказать. И всю жизнь придётся доказывать. И докажем!
Вот объявили – моя следующая…
Надо царственно встать, пойти царственной поступью, царственно подойти к дверям.
Вполне может быть, челядь с разных сторон может подбежать, помочь, поддержать… Мысленно, конечно, взглядом… Каковы мои действия? Как я себя веду? Что делаю? Окидываю всех царственным взглядом. Не высокомерным, не надменным. Рассеянным, равнодушным? Да! Но так, чтобы обжечь. Не совсем, не прожечь насквозь, а слегка. Показать, что я – не чёрствый человек. Показать, что я – не небожитель, а тоже чел. А главное – внимательно смотреть и оценивать, какой будет их ответ, их реакция. Подобострастие, восхищение, восторг, что там ещё? Обожание…
Сейчас пойду, а ведь никто не скажет:
– Девочка идёт сдавать курсовую.
А это ведь именно так. А что же могут сказать люди? Представим себе.
– Вот это ноги! – Это понятная реакция. Ноги всем в глаза бросаются. Но это всё не ново. Это даже где – то надоело. Не совсем, конечно, так. Не точно. Но, всё равно, это всё было!
Что ещё могут невольно выдать?
– Какая цыпа! Какая лапа! – Немного вульгарно. Как – то грубовато. Где-то пошловато. Но люди имеют право на своё мнение, своё высказывание? Свою терминологию? Имеют! Всё равно, грубовато…
А вот школяр, кадет, что сидит напротив и всю дорогу пялится. По-моему, он не верит, что такие, как я, бывают на свете. Подойду к нему, скажу:
– Твои глаза, малыш, не врут! Я есть на самом деле! Я не нарисована, глупышка! – Но эти слова могут развенчать сказку. Промолчу. Может поцеловать его в пунцовую щёку? А вот это не допустимо! Без хулиганства! Надо держать себя в руках!
Ну, что? Пора Белоснежке выходить в привычные будни, в обычную толчею. Но идти я должна незабываемым праздником для окружающих! Ярким метеором на фоне свинцового неба! Ау, я иду!
Валерий Бохов, Москва