Посвящается библиотекарю – неизменному герою романов Терри Пратчетта из цикла «Плоский мир»
Николай Колчин с раннего детства обожал московский зоопарк. Он и жил-то неподалёку от этого места, которое любили многие тысячи детишек и взрослых. Очень душевное место, огромное разнообразие всяческой живности – от птичек, до слонов-обезьян-бегемотов-крокодилов… так еще и на каждом углу продавали и пирожки – дешёвые, но вкусные, и сахарную вату и сладкую газированную водичку. Для ребёнка – полный кайф!
И уже тогда, в детстве у Николая Колчина, которого друзья назвали попросту Кылей, появилась мечта, связанная с зоопарком. Точнее говоря, ему очень захотелось попробовать поймать рыбу в одном из зоопарковских прудиков…
Но – как? Кто позволит?! Да никто не позволит! И он прекрасно понимал, что даже официально просить осуществить такое дело у хозяев зоопарка нет смысла.
Пролетали годы, а мечта детства никак не отпускала. Кыля пристрастился ловить рыбу в московских водоёмчиках. Их оказалось много. Это и Измайловские пруды, и сеть прудов в Покровском-Стрешнево, и Сокольники, и Ленинские горы, и Парк Культуры, и Красногвардейский бульвар… Да и Чистопрудный и Патриаршие пруды он освоил из принципа, правда рыбу в них не поймал. Хотя…
* * *
В жизни Николая Колчина было множество необычных приключений. Он перестал удивляться всяческим «фокусам», творившимся вокруг него. Все эти фокусы так или иначе были связаны с природой, которую Кыля очень любил.
Иногда в лесу он без какой-либо причины просто подходил к берёзе и обнимал ее, прижимался как к родственной душе и получал от этого не то чтобы удовольствие, но впитывал некую энергию.
Это было сравнимо с тем, как в любое время года искупаться в речке Истра – под скитом Никона – патриарха Всея Руси, веря, что после омовения человек не будет подвержен каким-либо хворобам.
Собственно так оказывалось и в действительности. Кыля не то чтобы специально, рассчитывал заранее это самое омовение… нет, все происходило как бы в рабочем порядке, само собой. К примеру, на дворе конец октября, холодрыга, завтра снег выпадет. Кыля идет по берегу Истры со спиннингом, но щука не клюёт… Он доходит до места напротив знакового скита, откладывает спиннинг, раздевается догола и ныряет в речку. Кайф!
И неважно, что рыбу в тот промозглый осенний денек он так и не поймал, зато здоровье – на весь год обеспечено!
* * *
Со временем Колчин начал осознавать, что к нему как бы «притягиваются» не только оригинальные ситуации вообще, но и люди, обычные люди. Причём, не только на рыбалке, но и в том же общественном транспорте – в метро, автобусе приезжий обращался именно к нему, интересуясь как лучше добраться до такого-то места. Если он ехал в электричке за грибами, то обязательно кто-нибудь подсаживался, начинал расспрашивать, так еще и сам рассказывал, когда и где радовался дарами природы, иначе говоря – сдавал места. И Кыля, общительный парень был таковому раскладу только рад. Правда, сам он своих заветных мест, касавшихся и рыбалки, и грибов никому не сдавал. Святое…
Последние две рыбалки с удочкой, с прицелом на интересную, загадочную рыбу ротана-головёшку у него не заладились. Одна вылазка случилась на Чистопрудном, но там с первых же минут к нему подсел мужичек, по виду – ровесник, завёлся душевный разговор… У мужичка с собой оказалась, как пел Владимир Семенович, «проклятая» поллитровка, которую они усугубили за милую душу, хотя и шифруясь от ментов. Какая уж тут рыбалка…
На Патриаршем он неожиданно подцепил на крючок откуда-то взявшегося бегемота, точнее – людоедского бегемота-призрака. Но это в памяти Кыли так и осталось якобы видением, которого, вроде бы, и не было, иначе у рыбака крыша бы поехала. А так…
Впереди было освоение Останкинского «квадратного» пруда, в котором, судя по словам писателя Владимира Орлова, обитал чудо-ротана Мордарий. А еще в планах было освоение водоёмов зоопарка. Но для начала зоологический парк следовало в очередной раз посетить, чтобы осмотреться, наметить места, где лучше всего забрасывать удилище, да и вообще – по возможности пообщаться с персоналом, расспросить, какая рыба может в этих водоёмах водиться…
Кыля приехал в зоопарк на разведку в середине июля, когда стояла страшная жарища, но несмотря на это, народу там было не протолкнуться. После той поездки он возненавидел два слова из русского языка: «смотри» и «видишь». Как же достали его эти постоянные повторения, которые родители впихивали в уши своим детишкам! Причём, зверюшек в клетках было маловато, видимо прятались в тенёчке. Но родители не обязательно, чтобы сами видели в вольере какую-нибудь лису или куницу, но заставляли детей смотреть и видеть.
С водоплавающей птицей было проще. Утки, гуси, лебеди… Кыля был ещё и охотником, имел зарегистрированное ружье, любил весной постоять на вечерней тяге на вальдшнепа, а утром посидеть с подсадной уточкой, чтобы добыть озабоченного селезня. Либо осенью пройтись вдоль речушки за той же уткой или погулять по лесу, высвистывая манком рябчика. Но ни гуся, ни тем более лебедя он никогда не добывал.
Хотя лебедей он не любил, на что лично у него были особые причины. Однажды во время соревнований по ловле рыбы спиннингом на приазовских лиманах он завёл свою лодку в камыши, и тут буквально в двух метрах от него с неимоверным шумом в небо взмыл лебедь. У Кыли чуть сердце из груди не вырвалось. Оказалось, что тот лебедь охранял гнездо, посередине которого белело крупное яйцо.
Но это – ладно. Однажды, будучи в Норвегии в качестве журналиста, пока туристы охотились в море за треской, зубаткой и палтусом, Николай выбрался со спиннингом на горное озеро, чтобы попытать счастья в ловле форельки. У ближнего берега был меляк, и рыбак решил обойти весь водоём. В дальнем его конце заприметил на берегу двух белых лебедей. Красивые птицы.
Он неторопливо обходил озеро, забрасывая блесну, поклёвок не было. А лебеди по мере его приближении вместе со своим выводком покинули жилище и поплыли подальше от берега. Это их дело, перестраховка, все такое. Но как же был поражён Кыля, очутившись на месте их обитания. Там было настолько все загажено, что рыбак чудом не испачкался в фекалиях! А ещё говорят, что лебедь – величественная птица. Тьфу!!!
Впрочем, в день посещения зоопарка какие-либо птицы, да и зверюшки его интересовали мало. Правда, очень умилили моржи, которым дрессировщики как раз вынесли покушать рыбку, а заодно устроили мини представление, когда усатые увальни хлопали себя ластами по бокам, кувыркались, играли с мячом и обручами. Народ, особенно детишки – в восторге. Вот если бы ещё не эти «смотри» и «видишь»…
А потом Николай Колчин упал, засмотревшись на муравьеда. Чтобы его нормально увидеть, необходимо было приложить руки к стеклу вольера, что Кыля и сделал, но, когда начал перемещаться, споткнулся о ступеньку и грохнулся, зацепив при этом ещё и ребёнка. Но все, слава богу, обошлось, родители ребёнка помогли ему подняться, при этом ребёнок хохотал во весь голос. А Кыля неслабо ушиб колено…
Вторую половину зоопарка, которая располагалась через Большую Грузинскую улицу ближе к Садовому кольцу, и где обитали так любимые Кылей обезьяны, крокодилы и прочие рептилии он с горем пополам прохромал. Но поставленную перед собой цель он всё-таки выполнил. Поговорил с одним из работников зоопарка и уточнил, что пруды-озёра, конечно же, между собой соединяются, так же как и Патриарший пруд, и вода из которых в итоге стекает в Москву-реку. Что рыба в водоёмах водится – карп, причём крупный, и что его даже кое-кто ловит ночами на удочку. Правда, по словам работника, в плане вкусовых качеств, эта рыба оставляла желать лучшего, но для Кыли-то был важен сам процесс рыбалки, он в любом случае отпустил бы свой трофей обратно в родную стихию.
Но он очень удивился, когда стал расспрашивать про другую рыбу – карася, ротана, возможно, линя, либо про таких хищников, как окунь и щука… и при этом неизменно получал отрицательный ответ, мол, никого, кроме карпа в зоопарковских прудах не водится.
Да и ладно, Кылю интересовал не вид или размер рыбы, главное – сам факт поимки трофея! И он все придумал.
* * *
Один из спиннингов в арсенале у Николая Колчина был телескопический, в сложенном состоянии помещался в небольшой рюкзачок, ничуть не высовываясь. Туда же рыбак добавил безынерционную катушка, коробочку с блёснами, четвертинку водки, две баночки пива, кое-что из закуски и свой любимый фотоаппарат. В зоопарк, облаченный в камуфляжный костюм и короткие сапоги, пожаловал за час до закрытия, когда посетителей сильно поуменьшилось и лишние глаза ему были ни к чему.
Старую территорию проскочил нигде не задерживаясь, перешёл на новую, где в прошлый раз в одном из вольеров с прудиком посередине заприметил в углу старую разлапистую ель. Укрытие – лучше не придумаешь. Только бы какой-нибудь крокодил не вылез ночью на берег. На этот случай Кыля прихватил с собой маленькую ракетницу, снаряжённую красным сигнальным патроном. Если в экстремальной ситуации про неё не забыть, то отогнать зверюгу шумом выстрела и яркой вспышкой получится обязательно.
Вообще-то подцепить схватившего блесну крокодила и вытащить на берег было бы совсем уж прикольно, но какая же леска справится с остротой зубов четырехлапой рептилии!
Выбирать время, чтобы ни для кого незаметно проникнуть через ограду в вольер, долго не пришлось. Разве что в этот момент, два пеликана повернули головы в его сторону, но сказать-то они ничего не могли, только покрякали-протрещали, да и успокоились.
Старая ель приняла рыбака под свои игольчатые ветви, как родного. На несколько мгновений Кыля, припав к земле, замер, но убедившись, что ни он сам, ни его никто здесь не видит, успокоился, как и пеликаны…
* * *
Постепенно, звуки, издаваемые людьми, стихали – зоопарк закрывался. Постоянные его обитатели тоже не шумели, если ещё бы не шум машин вечерней Москвы, то совсем было бы замечательно. Впрочем, Кыле, множество раз ночевавшему лесу или на берегу водоёма грех было на что-то жаловаться. Особенно, если учесть, что в рюкзачке у него с собой кое-что имелось!
В своё время Кыля общался с одним интересным мужичком, слесарем, столяром, электриком… в общем – мастером на все руки, который несколько лет подряд встречал Новый год в лесу одиночестве. Обустраивал из лапника лежанку, разводил костерок, кипятил в котелке чай и кайфовал под бой курантов, звучащих из мобильника. При этом не брал в рот ни капли спиртного, чтобы было удивительно, даже поразительно!
Кыля себя алкогольным удовольствием не обделил. Небольшие дозы беленькой запивались пивчанским, бутерброды шли на ура, так ещё с собой имелись и фисташки, скорлупки от которых коренной москвич не бросал себе под ноги или куда-то ещё, но аккуратно убирал в карман курточки.
Капелюшечка добавлялась к капелюшечке, опустошённая банка пива заняла временное место в рюкзаке, на смену ей открылась вторая. Кыле как-то ни о чем не думалось. Душевный расслабон, да и только.
На часы рыбак не смотрел принципиально, – интуиция сама подскажет, когда начинать ловлю, и он в это верил. Вспомнилось, как однажды, в той же Норвегии они вместе со знакомым организатором экспедиции, который Кылю и пригласил в поездку, добрались до коттеджа на берегу симпатичной бухточки при выходе из фьорда и заселились далеко за полночь.
Как выяснилось, знакомому как раз в этот день исполнялся полтинник прожитых годков. Общий банкет намечался на вечер, но сейчас, в белую ночь, пусть и после долгой утомительной дороги, спать совсем не хотелось и – вискарик, пивчанское, королевские креветки… Да при открытых настежь окнах, из которых открывался вид на спокойнейшую гладь воды… которая вдруг тут и там начала «закипать» словно в бурлящем котелке!
Сомнений не было – в бухточку зашла стая хищной рыбы, охотящейся за мальком. Юбиляр не сдвинулся с места, а для Николая собрать спиннинг было дело шести секунд, и вот он уже старается добросить блесну до жирующей стаи. Но – далековато, сместилась бы стайка поближе к берегу, а так… Лишь однажды, когда «котёл уже перестал кипеть», подцепил-таки он серебристую рыбину, которая тут же сошла. Проворонил Кыля своё счастье, но, как оказалось, ненадолго.
Юбиляр дрых в своей комнате, рыболов тоже прилёг, сомкнул веки и тут – интуиция, родненькая! Повелела вскочить и вновь схватиться за спиннинг. И не напрасно! Стая хищника ввернулась в бухточку на разбой, расширив территорию охоты. Теперь блесна долетала, куда требовалось, и буквально за пять минут Кыля поймал пять рыбин весом по 600–700 граммов. Это была скумбрия! Злая, упёртая, оказывающая яростное сопротивление до последнего момента вываживания. И какая же вкусная – пожаренная на сковородке с репчатым лучком!
Под эти воспоминания, Кыля, потихоньку добивший запасы алкогольных напитков, помня про матушку-интуицию, благополучно задремал.
Ночи в начале июля коротки не только в Норвегии или Питере, но и в столице нашей родины. Рабочая Москва-то ещё не проснулась, но в зоопарке кое-какая живность уже предвкушала ранний завтрак. Во всяком случае, пеликаны, кучковавшиеся неподалёку от старой разлапистой елью, судя по всему, проголодались.
Интуиция Кыли молчала. Но, что ж теперь, и спиннинг не снаряжать?! Зевая, он выбрался из-под колючих ветвей на светлую площадочку. Пять или шесть пеликанов повернули в его сторону головы с длиннейшими крючковатыми клювами и горловыми мешками под ними, в которых, видимо, уже трепыхалась пойманная рыба.
Конкуренты!
Хотя в этом неглубоком прудике, почти сплошь покрытым ряской, спиннинговать Кыля изначально не собирался. Были очень сильные сомнения, что здесь держатся щука или окунь. Соседний пруд с немалым пространством чистой воды, на котором угадывалось течение, выглядел гораздо привлекательнее для забрасывания блесны. Спиннингист направился, было, туда, но в памяти вдруг возникла картинка, как однажды успешно лавливал щуку на похожем, почти сплошь заросшем ряской водоёме. Это была старица, прилегающая к речушке Которосль, несущей воды в Ярославской области. Приманкой служила искусственная «лягушка» с одним торчащим вверх крючком. Такой крючок не цеплял водоросли и тому подобное, зато хлюпающая по ряске диковинка вызывала интерес у зубастой хищницы, которая порой хватала ее под самым берегом.
Прикольная получилась ловля на той старице, так почему бы не повторить эксперимент здесь? Правда, «лягушек» у Кыли собой не было, но в коробочке случайно нашлась «мышка» – тоже с одним крючком, серенькая, с хвостиком, предназначенная для ночной ловли в сибирских реках тайменя.
Скорее для очистки совести, чем с какой-либо надеждой на поклевку спиннингист забросил хвостатую приманку на середину прудика. Пеликаны молча проследили за ее полетом. Кыля начал неторопливо вращать руку катушки, «мышка» зашлепала по зеленому слою ряски, пеликаны синхронно переводили взгляды с нее на чудака-человека.
– Если вдруг поймаю рыбку, то отдам вам, – вытащив из воду облепленную ряской приманку, пообещал он неуклюжим с виду птицам с перепончатыми лапами.
Вспомнил про фотоаппарат. Надо будет их поснимать перед тем, как перейти на другой водоем. Здесь же – сделать еще пару-тройку забросов и достаточно.
Некое чутье заставило Николая оглянуться. Оказалось, помимо розовых пеликанов за процессом рыбалки наблюдает еще и… орангутан?! Волосато-рыжеватый, кривоногий и длиннорукий. Только ли наблюдает или к чему-то готовится? На мгновение мелькнула дурацкая мысль, вот сейчас это волосатое чудо на него набросится и… отберёт спиннинг.
– Хочешь половить? – слегка дрогнувшим голосом, спросил Кыля, сам поразившись несуразности вопроса. С другой стороны он где-то читал, что орангутаны – животные очень умные, могут, к примеру, доставать палками из дупел деревьев насекомых, чтобы полакомиться, а некоторые умудрились перенять у человека вредную привычку курить.
Неожиданный зритель, глядя на удилище, и в самом деле протянул к рыбаку лапищу с загребущими пальцами.
– Сейчас, сейчас покажу, как это правильно делается, – обнадежил Кыля возможно, будущего ученика и заметил, что тот уже перевел взгляд в сторону и указывает на что-то слегка скрюченным волосатым пальцем. Кыля посмотрел туда же.
Вместо пеликанов увидел крокодила! Нет, сразу двух крокодилов!!! Пока он намеревался наладить контакт с безобидным приматом, жуткие рептилии выбрались из воды и теперь приближались к нему, распахнув зубастые пасти. Этих зверюг навряд ли интересовали спиннинг с катушкой, зато позавтракать человечиной…
Надо было, что называется, срочно сматывать удочки. Кыля развернулся, и сначала услышал клацанье, затем увидел, что его рыбацкая снасть стала добычей ещё одного, подкравшегося сзади крокодила. Пусть жрёт, самому бы ноги унести! Но куда бежать? С двух сторон на берегу – крокодилы, за спиной – пруд, в котором неизвестно, какая ещё поджидает пакость… И – огромная обезьяна, которая хотя бы мясом не питается, но все равно стрёмная.
Они на мгновение встретились взглядами. В следующую секунду орангутан прыгнул, но не на Кылю, а на подкравшемуся к человеку крокодилу. Схватил зубастого за длиннющий хост, рванул на себя, напрягся и отшвырнул в сторону. Но ещё-то два крокодила никуда не делись.
Кыля ринулся вперёд, на орангутана, юркнул под его подмышкой и устремился к ели, под которой провёл такую чудесную безмятежную ночь, с надеждой забраться по ее ветвям, пусть даже на самую верхушку. И тут что-то дёрнуло его за волосы вверх, да так, что ноги от земли оторвались. Не только дёрнуло, но потащило все выше и выше.
Голову было не поднять. Кыля бросил взгляд на дерево, оно оказалось усыпанным множеством некрупных суетящихся обезьянок. Одновременно на него обрушилась какофония писклявых звуков, издаваемых хвостатыми живчиками, за которыми так забавно было наблюдать с другой стороны клетки. Сейчас, похоже, забавлялись они, передавая человека из лап в лапы и перескакивая вместе с ним с одного дерева на другое. Куда они направлялись, оставалось неясным.
Вспомнился мультфильм про Маугли, которого, приняв за сородича, тоже похитила стая обезьян, и если бы ни пришедшие на выручку пантера Багира, медведь Балу и питон Каа… страшно подумать!
Кыля ничего не мог поделать, да и кричать не имело смысла. Помнится, в мультике бандерлоги для начала посадили человеческого детёныша в какой-то полуразрушенный купол и не позволяли из него выбраться. Теперь жертву ожидал современный застеклённый вольер? Кыля представил себе посетителей зоопарка, пришедших в обезьянник и увидевших среди хвостатых проказников его – знатного рыболова, придумавшего и почти осуществившего идею поспиннинговать в запрещённом месте. Его спасли из крокодильих пастей, но обрекли на позорище!
Только сейчас Кыля вспомнил про припрятанную миниатюрную ракетницу. Выстрелить из неё можно было одной рукой, просто сместив взведённый рычажок. Только бы добраться до спасительницы…
Кое-как извернувшись, рыбак нащупал в кармане металл, вытащил. Обезьяны, поглощённые переноской пленника, не обратили внимания на его уловку. Кыля же отвёл руку в сторону и, ни на кого не направляя мини-оружие, выстрелил. Громыхнуло так, что, наверное, все звери и птицы на близлежащих территориях одновременно проснулись и разноголосо заорали в ответ. При этом бандерлоги оказались громче и визгливее другой живности. Но это совсем не взволновало Николая, а вот то, что похитители его уронили и бросились в разные стороны…
Непонятно, с какой высоты он падал, да и какая разница – с трёх или с десяти метров ломать себе шею! Зажмурившийся Кыля безуспешно хватал руками воздух и мысленно торопил столкновения с землёй, чтобы все, наконец, закончилось. Вместо этого создалось впечатление, что он, подпрыгнув, упал спиной на пружинистый матрац. Открыв глаза, рыболов увидел участливый, добрейший взгляд и вытянутые губы орангутана, который тут же принялся баюкать его, словно проснувшегося младенца – только бы не заплакал.
Пустить слезу Николаю Колчину очень даже хотелось, но вместо этого он вновь сомкнул глаза. Пробудился рыбак от шума поливочной машины, которая его ещё и обрызгала. Он сидел на лавочке, впереди красовалось безлюдное в этот ранний час Садовое кольцо. Оборачиваться на любимый когда-то зоопарк желания не возникло…
Евгений Константинов, Москва