Знакомьтесь. Наш новый автор, живет в Израиле. Вот, что она рассказывает о себе. Репатриировалась в Израиль с семьёй из Киева в 1991 году. Педагог, лектор, поэтесса, прозаик, переводчик, эссеист и художник. По образованию преподаватель биологии и английского языка. Член Союза русскоязычных писателей Израиля, Союза учителей и ашдодского гуманитарно-технического научного центра. Участник литобъединения «Паруса» и научного семинара. Переводчик стихов и прозы на русский язык с английского, украинского, белорусского, иврита и идиш. Пишет стихи на русском, украинском, иврите и английском. Автор, редактор и иллюстратор двух своих книг: «Домик в деревне» (2012 год, Ашдод) и «Не нужно нам других миров» (2017 год, Тель-Авив). Вторая книга номинирована на премию «Книга 2017 года». Публикуется на литературных интернет-сайтах, в газетах и журналах Израиля, Украины, России, Германии и Канады. Лауреат международных интернетовских литконкурсов. Участник Международной научно-практической конференции «Окружающая среда. Экология. Общество» 2017 года.
ТИШИНА
Из военных воспоминаний моего отца, Литвака Арона (1923 – 2011), инвалида Второй Мировой войны.
Над землёй, где идёт война
И звериный рев её слышен –
Абсолютная тишина, –
Надо только подняться выше.
(Фрэдди Зорин)
Утреннее солнце ласково, по-матерински, касается верхушек ещё спящих деревьев. Месяц март для них как раннее утро для балованного ребенка. Как бы нехотя лиственные породы просыпаются от зимнего сна.
Корни сначала слабо, потом всё настойчивее тянут воду из ещё не оттаявшей почвы. Как было сладко спать крошечным кустикам на земле под лёгким, но очень надёжным снежным покрывалом! А сейчас даже луковицы лесных цветов начинают разбухать в ещё твёрдой почве, завоёвывая каждый миллиметр подземного пространства.
Сосны игриво и маняще дрожат своими длинными изящными иголками, стряхивая последний снежок. Солнце поднимается всё выше и выше, и вот перед ним уже не может устоять ни одна полянка. Снег начинает таять. Полянка от удовольствия улыбается всё шире и шире, обнажая свой чернозёмный рот с острыми белыми зубками – подснежниками.
Как красиво в весеннем лесу! Какая тишина! Только время от времени птички хлопотливо щебечут в поисках пищи. Как тихо и спокойно бывало в украинском лесу весной 1943 года…
* * *
Мыкола стоял в блиндаже, упершись локтями в амбразуру. Блиндаж был вырыт у самой речки. Там размещался наблюдательный пункт. Фашисты даже и не подозревали, что за неширокой лесной речушкой, весело бегущей к югу, советские солдаты зорко за ними следили. Через узкую и длинную щель амбразуры корректировался огонь миномётов. Иногда перестрелки были такими длительными, что миномёты раскалялись, как сковородки на огне.
Мыкола, как и другие бойцы, должен был внимательно следить за всем происходящим за рекой. Но, всё-таки, иногда он отвлекался и просто любовался природой. Он сам себе поражался. Он, деревенский парень, с детства привык к чарующей красоте родных мест и принимал всё как должное.
А теперь, на войне, в периоды временного затишья, Мыкола с удивлением оглядывался по сторонам. Будто и не было возле его деревни такой же звонкой речки, где он купался сам и купал своего гривастого друга – коня Сивого. Перед уходом на фронт Сивый с трудом возил его на своей широкой спине. Мыкола уже тогда был почти двухметрового роста и весил тоже прилично.
Деревенские красавицы наперебой просили сильного гарного парубка* поносить их на руках. И он без особых усилий усаживал к себе на каждое плечо по румяной девке и нёс их, как вёдра на коромысле, через всю деревню. А вокруг хохот, пение, танцы. Ух, весело же было тогда…
Да и в армии Мыкола вызывал всеобщее восхищение, одним мизинцем поднимая двухпудовую гирю. Никто даже представить себе не мог, какая будет силища у этого двадцатилетнего гиганта через несколько лет. И сам он ещё не решил, чем займётся после войны. Пока же он продолжал вспоминать родные места, свою хату**, добрую мать с натруженными руками, пышногрудых чернобровых девок, своего коня…
* * *
Мыкола, Мыкола, ты что, уснул? Хлопцы***, смотрите, наш богатырь заснул на посту. Он амбразуру полюбил, как мать родную. Мыкола, что ты там увидел, Мыкола, Мыкола…
* * *
Когда один из бойцов дружески ударил Мыколу по плечу, он упал. И все, холодея от ужаса, увидели на его лице, кроме навечно застывшей, по-детски мечтательной улыбки, кровь, вытекающую из раны. Вражеская пуля попала через щель амбразуры ему прямо в лоб.
Фрида Шутман, Израиль,Ашдод
*) красивого парня – на украинском
**) дом – на украинском
***) парни – на украинском.