«Мама, спасибо тебе за то, что ты рядом со мной. Только ты – мой самый верный друг. Кроме тебя, у меня никого нет».
(моя Верочка)
Москва, декабрь 2018
Как сердцем чувствовала, покупая билет, подводя мышкой курсор и нажимая-принимая трудное решение в интернет-сайте, и понеслась потом в представительство Korean Air в Москве спрашивать: возможен ли бесплатный обмен в случае чего, смена даты рейса возвращения. «Да», – был мне ответ. На самом деле в реальности – «нет», забегу вперед – мне пришлось выложить тысячу американских долларов за то, чтобы поменять дату возвращения домой. Из Нанди – в Москву. Причем обмен был вынужденный.
В самый последний день и час перед вылетом я все-таки умудрилась заглянуть в Yandex и посмотреть погоду на Фиджи и обомлела – плюс 36 ежедневно, причем эта температура была указана на все 6 месяцев нашего пребывания, так как я ехала на продолжительную учебу по Longtermvisa, а семья ехала со мной.
Писала я этой Насте, которая живет уже пятый год на острове вместе с восьмилетним сыном, и риелтору Люсе Дереналаги, что не по карману нам квартира за 800 долларов в месяц – только половину могли бы мы платить. В результате, приехав, мы приняли ее предложение. Плюс дополнительно мы несли расходы за электричество и за интернет (а он не безлимитный). Без комментариев. Короче, нас поставили на бабло конкретно дружелюбные фиджиняне и их гостеприимные помощники-русские. Был еще вариант: «Можете ночевать у меня в гардеробной», – милостиво предложила Анастасия. Ее небольшой домик-сарайчик до боли напомнил такой же маленький одноэтажный деревянный домик в пригороде Копенгагена, куда я однажды специально заехала навестить одного известного писателя.
То, что реальность отличается от видеокартинки в интернете и даже от рассказов очевидцев, а также от всяческих рекламных проспектов и буклетов я убедилась на собственной шкуре.
Мы летели в лето фиджийское из московской суровой зимы, а оно жаркое и влажное. С декабря по апрель на островах Фиджи наступает сезон дождей, а когда температура спадает до 25 градусов, в июле, мы должны были вернуться или перелететь в другое место… Фиджи мы хотели использовать только как трансфер, как взлетную площадку для перелета в страну более цивилизованную и по климату отличающуюся – в Новую Зеландию.
16 января 2019 г. Перелет Москва – Нанди
А мы летели в парник. В Полинезию и Меланезию, и перелет этот длился 30 часов, с пересадкой в Корее. Без страховки.
Мы давно собирались свалить, уехать, иммигрировать, поменять место жительства. Думали лет 10, сидя на грядках в огороде в Купавне.
Мы замерзли в России, Россия нас заморозила. Поехали туда, где каждый день плюс 36, где цветы зацветают и опадают и снова зацветают за один день, где красивейшие закаты и первозданные горы, где лошади бродят по пляжам и океан нереально солон, как будто пачку крупной соли растворили в стакане воды.
Мы все хотели уехать. Я – потому что уже жила в Германии 6 лет и путешествовала по миру, Женя – потому что финишировал на своей работе в газете «Гудок» фотокорреспондентом, а дети – потому что я им разрекламировала прелести заграницы и еще потому, что дочку дразнили в московской школе. В общем мы решили полностью поменять обстановку и окружение. Но до настоящей эмиграции оказалось добраться не так-то просто. Подались один раз – отказ. Объяснения индийских офицеров, которые не пустили нас в Новую Зеландию и лишили нас осуществления мечты длинные и путаные, суть сводилась к одному – они не понимают, зачем мне нужен английский язык в России, зачем я его изучаю. Тогда я зарегистрировала себя как Индивидуальный предприниматель и запаслась письмами из Союза журналистов о том, что меня рекомендуют для поездки в языковую школу в НЗ для дальнейшего совершенствования английского языка, который нужен мне для продолжения моей преподавательской деятельности. Но и это не помогло. И тогда я вернулась в свой первоначальный вид обыкновенного наемного работника, потому что самостоятельно платить налоги, медицинскую страховку и делать отчисления в пенсионный фонд из пустоты, из ничего, не получая никакого дохода от моего так называемого предпринимательства, было просто нереально и бессмысленно. Я придумала найти денег (что-то продать), чтобы купить билеты и подлететь поближе к своей мечте, а именно на острова Фиджи.
И вдруг бах-тарарах…продано! Это мы простились с нашим домом. В результате на мой личный счет в банке легла круглая сумма. Было от чего закружиться голове, но я же не быстро пьянеющая корейская стюардесса, вся в голубом. У них там что-то с печенью не то, не расщепляет она алкоголь, вот и пьянеют с рюмочки бедняжки. Мне казалось, что я все продумала, но уже по пути в аэропорт выяснилось, что муж забыл все свои документы. Как быть без них? Но мы уже двигались вперед. Будь что будет …
В Корее ночевали на деревянных лавочках, укрывшись рюкзаками.
Вылетели в январе, когда в Москве был разгар зимы, сын еще катался на коньках. Подлетая к Фиджи, я увидела в окошко зеленую лужайку и пасущихся коров… Там было лето 18 января. И вот уже мы стоим под палящим солнцем на улице города, а Максим все не может понять, почему же так жарко в душном аэровокзале, и когда же мы, наконец, выйдем наружу. А мы – уже – вот они! Попали из зимы в лето! Офицер – дружелюбный фиджинянин – спросил, а где же обратный билет на мужа. Я ответила на чистом голубом глазу: «Его билет в интернете, а сам ноутбук в багаже, при желании можем распечатать».
Историческая справка – острова Фиджи расположены в южной части Тихого океана. Меланезия. Бывшая колония Англии. Только в 1970 году стала республикой. Столица – город Сува. Ничем не примечательна, кроме дождливой погоды. Западный район острова Вити Леву, где находится город Нанди и где мы осели, меньше подвержен осадкам.
Фиджийцы войн не знали – ни гражданских, ни мировых. Была одна стычка с индийцами. А кто такой Гитлер не знают даже учителя в институте. Лоата – преподаватель в моей группе во второй половине дня на вопрос одной японки объяснила: «Это такой чувак, который сажал людей в горячую воду». Я ее поправила: «В холодную».
Что касается религии, – официально допустимо и толерантно многое, в реале – пустующие храмы. Но, видимо, в душе у них, как в автобусе, надпись у шофера: «Христос придет второй раз!»
Карманный фиджийский словарик
Фиджи-тайм
Время, проведенное на островах Фиджи от месяца до полугода, а то и до 5 лет, для кого-то исцеляющее и радостное, поучительное и дающее наслаждение, а для кого-то болезненное и грустное, и даже порой тягостное и невыносимое. Для местных локал – просто жизнь.
Local – местные
На Фиджи очень много одиночек, одинокие люди бродят, ищут себе пару, семейных мало, видимо, они сидят по домам. А по улицам ходят молодые студенты или одинокие туристы из Америки, Германии, Испании, других стран. Конечно, когда они загорают вместе или играют в баскетбол на пляже, а потом тут же в ресторанчике завтракают-обедают-ужинают они уже не так одиноки. Потому что с ними вместе Local, помогающие понять их волшебную страну. Сопровождающие гиды или просто прохожие.
«Дружелюбие за деньги», – как выразился однажды мой муж, довольно распространено в этой стране. Тебе помогут – да – покажут дорогу, найдут жилье, дадут необходимую информацию, но за это нужно будет заплатить. Однажды я познакомилась с двумя маленькими девочками в банке, они меня пристально рассматривали, трогали мои серьги, кольца, ощупывали лицо, я их расспрашивала об их маме, об играх, о том, что они любят, а потом одна из них как даст мне пощечину.
По вечерам плавала в океане с двумя фиджийскими подростками, а они играли под водой в афганцев с самодельными автоматами.
– Пиф-паф, уходим, – и нырнул под воду. – Вы должны защищаться, а то Вас убьют… – тата-тата-тата….
– Какие книги Вы читаете? – мой вопрос вызвал недоумение.
– В смысле? – ну книги, бумажные, у вас же есть библиотеки?
– Нет… не знаем. – И писателя фамилию не можете назвать? – Нет.
Солнце слепит глаза. «Мэм, сэр» – чувствуется вежливость в обращении. Некоторые знают несколько русских слов. Вау! И непременно хотят завести в свой магазинчик (кафе, музейчик), чтобы что-то продать вам.
По неофициальной статистике, на Фиджи 70 процентов «голубых», мы встречали на пляже целые группы. Они вели себя очень естественно, стеснялись мы. А они – нет. Они на своей земле. На родине.
Не забуду вечно пьяного Луи, который помог нам найти наше первое жилье – уютную деревянную комнату – dormitory в красивом отеле.
В Нанди, да и в других городах часто можно встретить пьяных. Они тихо лежат на земле или медленно передвигаются, не буянят.
Булла
Каждое утро, день и вечер при встрече слышится «Bulla» – традиционное приветствие на фиджийском языке или «Good Morning» – особенно по утрам, когда люди идут на работу или в школу. Кстати, местные детишки в школу ходят босиком в национальных юбочках и кофточках и мальчики и девочки и самостоятельно ездят на автобусе. А детям иностранцев запрещено учиться в местной школе, так как по закону Фиджи они приехали только на holiday. Мой Максим попросил меня тоже купить юбку фиджийскую и носил ее на острове, но в школу его так и не пустили.
Жара такая – что мозги реально плавятся и пот начинает лить сразу с утра и по спине стекает струйками. Меня спасало то, что я училась, – сидела за партой в прохладном помещении с кондиционером все 6 часов до полтретьего, а потом жара уже спадает.
Тропический южно-океанский влажный климат – это ну очень сильная влажность. Мы попали во влажное ливневое лето с ежедневной температурой плюс 36 днем и плюс 28 ночью. Дожди – ливни-циклоны – обычное дело летом на островах. С января по май. А потом становится сухо и похоже на подмосковное лето – плюс 25 днем. Таким образом, на островах в Тихом океане «Чунга-чанга – лето – круглый год».
Время словно остановилось в одной точке и точка эта – Нанди – второй по величине город республики Фиджи. Каждый божий день одна и та же погода, одно и то же солнце, пронзительно яркое и низкое. И голубое, низкое небо, буквально над головой и зеленые горы, и серебристо-серый океан. Ничего не меняется веками. И чудится, что люди живут в вечно расслабленном отдыхающем состоянии, на самом деле – это не совсем так. Конечно, на гормональный фон и на эмоции западного (и особенно северного) человека это все влияет. И понеслась буря чувств – у кого-то в агрессию, у кого-то в эйфорию, а у кого-то и в депрессию дает сбой организм. А бывает и наоборот, что все это: природа фиджийская и климат оказывают благотворное отрезвляющее действие. Как в клинике для душевнобольных.
Wailoaloa Beach Resort
Где нам жить? Вопрос встал остро. В одном отеле неподалеку от океана мне приглянулась большая деревянная комната… Там можно было сделать еще одну кровать, то есть разобрать одну высокую и положить на пол один из двух, как мне казалось, матрацев. Мы так и сделали, правда, нечто, что показалось сначала матрацем, был жесткий остов кровати, и его надо было накрывать свитерами и другой мягкой одеждой, чтобы не было так жестко спать.
Мы живем на взлетной полосе – самолеты летают буквально каждые пять минут очень низко, а потому стоит непрерывный громкий гул, видишь их буквально за окошком, перед глазами пролетают большие фиджийские машины – белые с коричневым рисунком «железные жуки-носороги». А если идешь вдоль поля, то самолет летит так низко, прямо над головой, что его можно даже нечаянно задеть раскрытым зонтиком.
И все-таки в dormitory на долгий срок оставаться было невозможно. Слишком дорого для одной комнаты и слишком тесно и неудобно спать. Мы с Женей менялись, то он на полу, а я на остове жестком, то я на матрасе, а он на кровати. И вместе с детьми все в одной комнате. Тяжко.
Поэтому, когда Настя и Санджей предложили нам снять целый дом, наше новое жилье снаружи и изнутри мне лично очень понравилось. Главное, – там была кухня, где можно было готовить, и целых две комнаты, не считая гостиной. В общей сложности три плюс все хозяйственные вещи – телевизор, холодильник, стиральная машина. И три душа. Цена, правда, кусалась, но у нас пока были деньги и мы решились. Лучше чем всем троим в одной комнате, да и от океана недалеко, и мне в институт ходить пешком сначала вдоль полей, и потом 3 остановки на автобусе. Можно сказать, что в пешей доступности институт, если в день проходить по 4 км туда и обратно без автобуса, что я ежедневно и делала.
Тихий, или Великий, океан
Красивый и огромный, величественный. В таможенной декларации на въезд на острова Фиджи стояло: «Holy Water (Святую воду) нельзя», и я взяла и налила Крещенской водички в пузырек из-под називина, а потом мы с Женей пошли к океану и освятили его. Муж прочитал молитву, и я вылила весь пузырек в океан. Особенно мы полюбили наблюдать закаты у океана, они как огненные полотна – особые письмена небесные – такой широкоформатный кинематограф по вечерам. А ты сидишь на песке и смотришь… Великий океан, воспетый многими нашими и зарубежными писателями, горячий и дико соленый, как будто в стакане воды растворили пачку соли. Океан, ставший для меня родным, океан, который чуть не убил меня однажды, когда мы поехали прокатиться и посмотреть другие острова на маленьком судне и вдруг начался дождь и шторм, и нас разбросало по палубе, а меня стало непрерывно рвать и так рвало все 3 часа нашей поездки. Я реально испытала то, что чувствовали пассажиры знаменитого «Титаника». Тихий океан незабываем. Какого он цвета? Грязно-серый у берега, но если отплывешь – синий-синий, глубина очень чувствуется.
Второй раз в жизни я оказалась в центре Глаза – когда стоишь в центре – а вокруг небо сливается с водой океана – и не оторвать глаз – полгода для меня было бы в самый раз – воздух чистый – горы красивые – небо другое. Муж искал другие звезды.
Когда мы предприняли первую и единственную попытку прокатиться на катере по океану, мы видели в центре него белый остров. Богатые люди, закупившись в Нанди, высаживались на маленьком этом островке в самом центре Океана. Там и живут. В изоляции от всего мира. А сам островок – ослепительно белый с вечнозелеными пальмами, похожий на остров в фильме Тарковского «Солярис».
Уже вернувшись в Москву, посмотрела фильм «Голубая лагуна», снимавшийся на островах Ясава, до которых мы, увы, не доплыли.
Собаки, кошки и другая живность
«Райские острова Фиджи», – как их рекламируют в интернете – далеко не райские, однако там есть райские милые маленькие птички, зеленые с красным хвостиком, очень юркие. Цветы на Фиджи зацветают, отцветают, опадают, и на следующий день снова завязываются новые бутоны, и так по кругу, вечноцветущие деревья. Я полюбила frenchyapany – белые цветы с очень приятным запахом – и еще красные с длинными тычинками. Вдоль поля и у коттеджей растет разноцветная бунгевиллия – красная, розовая, малиновая. Цветки, как нейлон, наощупь.
Коклач – огромный таракан, летающий, размах крыльев – 3 см. Мы их ужасно боялись, визжали, когда он проползал по стене или неожиданно появлялся на потолке, а однажды он выпал прямо на уроке, когда включили кондиционер. Замели. Не стали убивать.
Маленькие плоские тараканчики, рыжеватые, похожие на наших, появляются из-под пакетов с мукой или крупой в крупных супермаркетах, и их поедают ящерицы, живущие у нас дома и каждый вечер выползающие на охоту.
Лошади, одиноко стоящие и жующие под кокосовыми пальмами, ленивые, очень худые, дикие, голодные и неласковые, не идущие на руки кошки, голодные молчащие собаки – стаями бегущие за Сабин – пожилой немкой-балериной, которая их подкармливала, а потом с мешком денег на шее уехала в Испанию и собаки не знали, за кем им бежать. Комары… ах … эти жужжащие насекомые, больно впивающиеся тебе то в руку, то в ногу.
Ананасы, папайя, гуава, кокосы
Ананасы – они свежие, маленькие, желто-зеленые и сильно-приятно-пахнущие, вкусные, но много не съешь – щиплет язык. Папайя – удивительный фрукт, как большое зеленое мягкое яйцо – внутри оранжевый с черными косточками, мякоть вкусная. Зеленые бананчики, растущие на деревьях, продаются на рынках и в магазинах. Очень сладкие.
Гуава – такой маленький твердый зеленый плод, внутри бледно-розовый с белыми косточками, нежный вкус, слегка напоминающий землянику.
Есть еще касава – это наша картошка по вкусу. Длинные стебли-трубки нужно просто жевать, пахнет картошкой.
Ну, кокосы – это кокосы. Настоящие, лохматые и внутри одуряющее пахнущие, очень вкусные. Их используют в косметике.
Однажды мы с мужем сидели тихо-мирно за столиком в нашем любимом ресторанчике на берегу океана и вдруг на крышу как упадет кокос, как бомба, громко, тяжело – сорвался с дерева.
Коконат – белая сладковатая прозрачная жидкость внутри растущего кокоса, он от нее становится тяжелым, надо выдолбить дырочку и пить из трубочки. Женя пробовал, и не раз, реально силу дает.
Кава – так называется традиционный напиток, наркотический, и порошок одноименного растения, который растворяют в воде, примерно 3 чайных ложки, и пьют.
У фиджийцев принято его пить на всех официальных приемах, на самом деле он напоминает по действию нашу валерьянку, много пить его нельзя, так как сон может быть очень продолжительным. Алеша из Одинцова пил по 7-8 чашечек за раз и спал до двух часов дня.
Процедура приготовления кавы вызвала легкую тошноту, потому что тряпочку, которой протерли тарелочку, потом отжали в эту же тарелочку и предложили нам все это выпить. На меня не подействовало. Я потом спрашивала местных ребят почему. «Слишком любишь пиво», – был мне ответ.
В следующий раз на предложение отведать кавы, мы неизменно отвечали:
«Винака», что по-фиджийски означает «спасибо». Спасибо, не надо.
А пиво у фиджийцев действительно очень вкусное и качественное. Мы любили с Петером – студентом моего возраста из Чехии – посидеть в пивбаре после уроков. Поболтать о нашем житье-бытье.
Free Bird Institut
Вспоминаю свою первую встречу с Уной – замечательной фиджийкой – преподавателем английского. Я подсела к столику, за которым она сидела. Познакомились. Я спросила вежливо: «Вы тоже студентка?» – «Нет! – запротестовала она. – Я – учительница!» Ее все любили. Чего только не выделывала она на уроках, и пела и танцевала, играла с нами, как с маленькими детишками, любила нас.
Большинство студентов этой крупной языковой школы – японцы. И это не случайно. Дело в том, что Free Bird основал японец, и вот теперь прямые поставки студентов налажены, сюда приезжают круглый год подтянуть свой английский студенты из разных вузов Японии. А потом они уезжают на так называемый workingholiday – работать по найму в Австралию или Новую Зеландию. Но не только студенты приезжают на Фиджи. В моей группе был один 60-летний бизнесмен. И в других группах было много пожилых людей, которые тоже учились и получали сертификаты.
Игровая методика очень сплачивает студентов и преподавателей. Коллектив Фри Берда дружный, открытый, все эмоциональные и какие-то настоящие. При этом уровень знаний и преподавания английского очень высокий. Так же, как и уровень внутренней культуры. Они реально учат, заинтересованы в успехе своих выпускников, душой болеют за всех. Я во всех была влюблена – и в Уну, и в Ло, и в Асинат, в мистера Лепса, в молодого Вайсаки, который еле сдерживал слезы на последнем моем дне-Graduate Day, когда я говорила благодарственный спич. Учительницы меня переименовали, сократили мое имя, и я стала Тати (ударение на первом слоге).
В институте мне больше 35 лет не давали. Одним днем была организована поездка на дикий пляж – убирать прибрежный мусор. Мы ходили с большими полиэтиленовыми мешками и собирали в них консервные банки, брошенные бутылки из-под пива, всякие бумажки застарелые. Бродили по серой вулканической вековой пыли, которой, как пудрой, был покрыт весь пляжный песок. Вспомнились мои московские студенческие годы: «Ура! мы едем на картошку!»
Мусор вообще проблема номер 1 на Фиджи. Вот, например, едет машина, и на полном ходу из окна ее полетел на тротуар огромный пакет из Макдональдса с объедками и бутылки из-под кока-колы. «Мама, что с ними не так?» – спрашивала меня дочка.
Каждое утро, день и вечер в автобусах Нанди играет ритмичная громкая музыка. Фиджийцы начинают свой день под музыку и музыкой его заканчивают. Босые дети идут в школу, а детям иностранцев запрещено, потому что по декларации они приехали только на holiday. А автобусы – старые, раздолбанные, без окон, и двери открытые. Даже порой сиденья отваливаются.
Каждое утро, когда я шла вдоль поля в институт, меня не покидала мысль: стоило пролететь тысячи миль, перелететь на другую сторону земного шара, чтобы услышать крик петуха. А они горланят, так же как наши.
Само здание – помещение института – напомнило мне концлагерь времен ВОВ: такой же низенький барак одноэтажный, я еще подумала тогда в самом начале, глядя на него из окошка такси, – три месяца максимум… в смысле выдержу.
Почему-то вспоминается, как Уна готовила лово – национальное блюдо из сырой рыбы, плюс рис и овощи, и я впервые ела сырую рыбу, – ничего не пронесло. Даже вкусно было. А для японцев такое блюдо привычно.
Разговаривать на территории института можно только на британском английском, если нарушаешь запрет – штраф. Only English – это обязательное правило. И так по 5 часов в день только на английском языке…
Наши учебники «Фейс ту фейс» – старые, затертые до дыр … не одно, видно, поколение японцев выучилось по ним.
Ни разу не видела разборок, драк, погони или чего-либо подобного за 3 месяца. Не видела полицейских и полицейских машин. Где они – ау?
Graduate – очень красивая и волнующая церемония, с танцами и песнями под гитару, все учителя в традиционных фиджийских одеждах поют, а мистер Лепс играет на гитаре. Эту церемонию институт устраивает для каждого студента, получающего сертификат. Многие плачут. Потому что жили и учились как одна семья.
Время на острове
Время на острове замедляется, мы видим каждый день одно и то же вечное лето. Погода практически стабильна – жара, так же вечно солнце, горы, океан, цветы… Это постоянство завораживает, но иногда бывают и ураганы. В институте нас предупреждали, проводились даже специальные учения по эвакуации студентов и правилам поведения во время сильного цунами.
Люди
Я встречала разных людей на Фиджи: Сабин – пожилую немку-балерину из Берлина, одинокую, без семьи, переезжающую из страны в страну с мешком денег на шее и все ищущую счастья вот уже 25 лет, Петера из Чехословакии, славного чеха, изучающего английский «просто так, для себя» и считающего, что «истина в вине – точнее – в пиве», смешливую японку Махо, которая однажды затеяла спор о любви с таким же смешливым Рио, и мне их пришлось примирять, сказав, что все-таки любовь – это не фейк, вечно пьяного местного моряка Луи, новозеландца Криса – крупного босса телекомпании, Викторию из Парижа, – все эти люди – гуманитарии из разных стран с разным менталитетом, но одинаковым уважением к правам и свободам других, с большой внутренней культурой.
Да, чуть не забыла, нашего Алешу из Одинцова, страшно похожего на молодого Маяковского, с двумя комами и белыми горячками в прошлом. Он, по-моему, еще бродит по Wailoaloabeach. Именно он мне точнее всего поставил диагноз нашей судьбы на Фиджи: «просто так совпало», – сказал он в ответ на мое «почему?».
Города
Центр городка Nady, в котором мы жили, располагался на другой стороне острова, вытянутого как сосиска вдоль океана, и мое первое впечатление было негативным – я представила, будто взяли цветную газету и подтерли ею жопу… Жара, грязь, пот, люди в рваных одеждах сидят на земле. Тут же лежат фрукты – ананасы, папайя, гуава, бананы, мухи летают над всем этим хозяйством и стоит невыразимый гвалт зазывал, куда вкрапляются тоненькие голоса уличных попрошаек и гул подъехавших к автостанции автобусов.
Другой городок острова Вити Леву – Singatoka похож на Купавну. К такому выводу пришел мой сын Максим, когда мы проезжали на автобусе целые холмы с растущими на них молоденькими елками и сосенками. Но внутри городка было, как и везде, – скучно, пестро и шумно.
«Eсли хочешь свежей рыбы, поезжай в Lautoka!» – как-то раз сказала мне Una. Мы туда давно собирались, тем более что именно в этом небольшом городке располагался Immigration Service, а мы собрались податься на Новую Зеландию. Разноцветная рыбка на рынке и океан, плескающийся у самых ног, уютные кафешки и цивилизованные магазины – такой запомнилась мне Лаутока. Мы подали документы на визу.
Money
Деньги – серебряные монеты. На них изображены рыбки, зверушки, медвежатки типа коала, попугаи, киты, парусники, биты, столики для приготовления кавы, и уже реже, после того как Фиджи стали республикой, – неизменная голова в короне английской королевы…
Бумажные – красивые – синие, зеленые, красные, оранжевые, разноцветные. Разного достоинства с изображением уже правителей республики Фиджи – темнокожих фиджинян.
Двуязычные фиджийцы – особенно молодые – стараются успеть за цивилизованным миром, современные, продвинутые, свободные. А индийцы – очень опасный народ – норовят обмануть, глаза у них так и светятся; грязно в домах – много больных детей. Местные деревни – тихие, старые, напоминающие наши заброшенные российские деревушки… бедность.
Самое распространенное заболевание на Фиджи – сахарный диабет 2-го типа, может быть, от фастфуда, а может и наследственный. Местная девушка Настя заказала мне пачку лекарств купить в Москве для своей учительницы, потому что в аптеках на Фиджи они дороги и не всегда можно найти.
Денерау – наша Рублевка – порт, изолированный от остального города, только для богатых, туда просто так не попадешь, нужно обязательно надеть купальник, чтобы приняли за своих, а если спросят – назвать номер рядом стоящего отеля.
Цветок в волосах (или белый, или красный) носят все женщины. Это традиция и очень красиво. Многие предпочитают дешевые фенечки – украшения – на ногу и на руки, сережки, сумочки и цветное полотно, которое просто завязывают на талии, и получается юбка.
Sleeping Giant
Первая глупость, сделанная на Фиджи, – это поход с мужем в горы без такси. Мы решили самостоятельно добраться до Спящего великана и посмотреть сад орхидей. Сначала нам предстоял переход по навесному шатающемуся мостику, от которого отваливались дощечки и под которым, ну нет, не пропасть, конечно, но упасть было бы больно. Перешли. Перелезли с криками и ахами-охами. Мы, оказывается, пошли той дорогой, которой вот уже 50 лет никто не ходил.
Второй раз, когда мы там появились вместе с детьми, приехав на такси, нас встретила удивительная проводница по имени Китти – котенок. Она мило рассказывала и показывала нам чудесные орхидеи, мы видели рыбку под водой, которую можно было потрогать рукой, отдыхали на деревянных лавочках в беседках. Там был один необыкновенный, заросший растительностью домик. Я увидела его сверху, с горной дорожки и еще подумала – вот бы в нем пожить когда-нибудь. Это был туалет.
Горы на Фиджи представляют собой уходящий вверх лес из деревьев. Зеленые горы иногда перемежающиеся с серыми камнями.
Птицы по утрам очень громко поют, а в дом заходят бродячие кошки и собаки, если не держать решетки закрытыми…
Секонд-хенд
В поход за тряпками, за одежкой – каждая всего лишь за 1 фиджийский доллар (50 американских центов) мы с дочкой отправлялись обычно по субботам. Она уже болела в то время. Джинсы, маечки, шортики и кофточки выбирали тщательно, предварительно померив. Это был наш shopping.
Болезнь заявила о себе громко, она уже лежала целыми днями в кровати и ничего – совсем ничего не ела, только пила воду. В ответ на мои уговоры – съешь хоть одно яблочко, буквально в день ела 1 яблоко или 1 сливу. Жесткое голодание длилось уже два месяца. Выяснилось, когда она мне открылась, что начала она еще в Москве, потому что в прошлом году ее сильно дразнили в школе, и она даже хотела себя убить.
Теперь на Фиджи она плакала и говорила: «Хочу домой, мамочка! Океан – это не мое!» Так ее слезы сливались с моими, и я бежала на океан и плавала там до темноты.
Когда заболела Вера, мне пришлось заказывать гречку из Новой Зеландии за 100 долларов 1 килограмм (потому что дочка соглашалась есть только гречку) и потом при ее получении на почте говорить, что это наполнитель для подушек, потому что продукты запрещено провозить в эту страну. Они боятся, что гречка и что-то иное может изменить уникальную флору и фауну их страны.
Пьет только воду, похудела сильно, живот вваливается, слабая, лежит, синяки под глазами, ни с кем не общается, только в телефон уткнется. Я говорю: «Не нужно быть в изоляции нужно общаться…» – «Нет, мама, я болею…»
За мою Верочку мы молились втроем – я, мой сын Максим и Жанна из музея Рублева в Москве в одно и то же время (подруга отнимала 9 часов от островного).
Почти месяц ежедневно. Вымолили. И потом, уже в Москве в Клинике я заплатила 2 тыс. долларов за ее лечение (все, что мне вернули фиджиняне за неиспользованные курсы английского).
Вторая попытка иммиграции не удалась. 2 часа отделяло нас от мечты. С Фиджи постоянно летают самолеты в Окленд и в Крайстчерч, и люди другой национальности, и главное, принадлежности к другим государствам, летают ежедневно туда-сюда. Отказ был мотивирован тем, что мы не доказали себя как бона-персон, то есть лица, которые вернутся на родину.
Конец Фиджи-тайм
Мой последний Градует Дей в институте: я толкаю речь на английском – очень волнуюсь – вчера долго репетировала дома перед домашними, все для меня одной: и песни, и музыка, и гитара, целый концерт по одной заявке, – потому что в этот день только я одна получала сертификат, не доучилась – улетала раньше положенного срока. Level 5 – мой результат за 3 месяца.
«Еще приедешь?» – спросила Марика – директор института. «Нет».
В последний день перед отъездом у Максима выпал молочный зуб, и он зарыл его и флешку от мобильного телефона на фиджийской земле.
Татьяна Горохова, Москва